Дети играли в «ножички»

Дети играли в «ножички», но играли не ножом с плоским лезвием, а «сваей» – тонким стилетом четырёхгранной формы, предназначавшимся для колющих ударов. Царевич Дмитрий страдал «падучей» болезнью (эпилепсией), и приступ начался, когда в его руке была свая-стилет, и, падая, Дмитрий напоролся на остриё горлом. Подбежавшая Арина Тучкова схватила царевича на руки и, по её словам, «на руках его не стало». Мальчики были перепуганы, и Петрушка Колобов, как старший, бросился во дворец сообщить Марии о трагедии. Но далее произошло странное. Выскочившая во двор из-за обеденного стола Мария, вместо того чтобы как всякая нормальная мать броситься к сыну, схватила полено и обрушила его на голову мамки Волоховой, с силой ударив её несколько раз! Волохова упала с разбитой головой, а Мария при этом кричала, что царевича зарезал Осип Волохов, сын мамки.
Нагая велела ударить в набат. Угличане бросились ко дворцу, примчался и дьяк Битяговский. Он попробовал прекратить бить в колокола, но звонарь заперся на колокольне и в звонницу дьяка не пустил. Осип Волохов появился около дворца вместе с прибежавшими жителями – он явно находился где-то недалеко, возможно, у своего свояка (мужа сестры) Никиты Качалова. Мария Нагая продолжала кричать, что Осип – убийца Дмитрия. Окровавленная Волохова умоляла Нагую «пощадить сына». За шурина заступился и Качалов, но тщетно – возбуждённая толпа начала самосуд. Качалов, дьяк Битяговский, его сын и несколько человек, пытавшихся успокоить толпу, были убиты. Осип Волохов сначала пытался укрыться в доме Битяговского, а затем в церкви, куда отнесли тело царевича, но его вытащили оттуда и убили. Он был последним, пятнадцатым, убитым из числа тех, кто погиб в результате самосуда.
Следственная комиссия из Москвы прибыла в Углич 19 мая. Учитывая тогдашние скорости передачи информации и передвижения, можно считать, что Москва отреагировала на трагедию практически мгновенно